Меня часто упрекают, что над репрессиями 1937 года чуть ли не посмеиваюсь. Ещё и смею оговариваться, что настоящих архивных дел о посадках за анекдоты мне как-то пока не встречалось. Всё больше взорванные нефтекачки, да пущенные под откос воинские эшелоны.

Между тем, как минимум один такой приговор по сети ходит годами. Мол, заехали граждане Гельфман и Попович за антисоветские анекдоты в дальние лагеря. А может и к стенке стали. Не было у Сталина чувства юмора, ага.

В доказательство приводят даже какую-то странную вырезку с изложением первого из шести расстрельных анекдотов. Стал копать и нашёл источник. А потом и целую папку в архиве о дальнейшей судьбе краснобаев.

История предстала совсем иначе. Так что, друзья, требуйте долива после отстоя пены. В смысле – чувствуете, что нас с Вами дурят, требуйте новых документов о процессе.

Итак, нам сообщают, что военный трибунал Кишиневской железной дороги приговорил к десяточке лет лагерей Гельфмана и Поповича. Один молдаванин, второй из Одессы. Судили их за контр-революционную пропаганду.

Потому как граждане упоённо пересказывали железнодорожникам всё те же шесть антисоветских баек. Анекдоты, на мой вкус, совершенно не смешные. Зато крайне к родной стране ядовитые.

Например, старушка смотрит на верблюда с двумя горбами и плачет. Вот до чего довели большевики лошадку!

Сразу отчего-то вспомнились мемуары генерала Катукова. Как он служил «в мальчиках» в цветущем тринадцатом в одной лавке.

Работал за еду, рабочий день шестнадцать часов. Выходных два. Не в неделю, в год – Пасха и Рождество. А горбами верблюд от Советской власти покрылся, ну да.

Вот вполне современный для либералов анекдот про ленд-лиз. Идёт Ялтинская конференция, Сталин потчует гостей. Рузвельт с Черчиллем всё слопали и такие «спасибо за чай».

Почему только за чай? А остальное всё наше. Ну да, помощь союзников мы ценим. Только составляла она 4 процента (еще раз прописью четыре) от наших военных поставок.

Или вот в прозекторской режут тела нашего и америанского инженеров. У янки в голове чертежи, а в желудке тушёнка. А у нашего, наоборот, одна тушёнка в голове.

Или вот журналист ездил в Англию. Там дамочки модным нарядам радуются, а наша кило тюльки без очереди получила, а талоны взять у нее позабыли. Вот и счастье!

На минуточку напомню, что после Победы карточки у нас отменили раньше Британии! Потому как социалистическое хозяйство оправилось гораздо раньше!

Или вот Молотов летит над Москвой, а до горизонта очереди за мукой. Вячеслав Михайлович и говорит, мол, сбросить бы мешочек гражданам. Расцеловали бы.

А пилот отвечает. Если бы я не мешок муки, а тебя сбросил, меня бы во все места зацеловали. На минуточку, Молотов – глава правительства. Это не анекдот, прямой призыв убивать советское руководство.

Ну и финальная шуточка про советский ад. Когда гражданин сначала попадает в красивую комнату, а потом его в котле жарят.

Стало быть, первая комната – агитпункт. А вторая с котлом – подлинное нутро советской власти и есть.

Ну как, смешно? По-моему только противно. Осуждённые Пиня Моисеич и Сергей Иваныч попросту люто, зоологически ненавидели Родину.

Кстати, дело было вовсе не в 1937 году, а ровно через десять лет. Всего два года как отгремели победные салюты. Страна изо всех сил поднимается из руин. И на этом фоне вот такие шуточки. Да это ж кем надо быть?

Кстати, так и не смог доискаться в документах. А служили ли эти граждане во время Великой Отечественной? Очень похоже, что нет.

Нашёл я откуда цитируются эти анекдоты. Из надзорного дела Главной транспортной прокуратуры. Источник тоже надёжнейший – сайт закрытой ныне радиостанции.

Лично я всегда почитал её рупором вражеской пропаганды. Она, кстати, и сейчас прекрасно работает в интернетах под другим названием. Только у добрых двух третей ведущих плашечка «иностранный агент» висит. Кто бы мог подумать, а совершенно независимые журналисты, оказалось, западные денежки получают?

Из полного документа узнаём, что приговор даже в сорок седьмом оказался неоднозначным. Уже через месяц Железнодорожная коллегия Верхсуда приговор отменяет и отправляет дело на доследование!

Повторный трибунал упорствует. Гражданам отвесили опять десяточку. Но и на этом дело не закончилось!

В марте 1938 года военная коллегия Верхсуда опять рассматривает апелляции молдаванина и одессита. В этот раз отказывает, приговор оставить в силе.

Что характерно, в протоколе указано, что оба гражданина факт антисоветской агитации признали. При этом Попович отрицал, что говорил, будто СССР хочет оккупировать все Балканы. А в остальном – всё верно.

Надзорное дело заканчивается постановлением транспортной прокуратуры от 1955 года. Что пересматривать дело смысла нет.

Если граждане работают в лагере хорошо, то им и так светит условно-досрочное. А если нет – так никаких новых фактов не вскрыто. С чего их освобождать?

Мне посчастливилось найти продолжение истории про эти анекдоты. В Государственном архиве содержится целая папка по этому делу.

На дворе 1958 год. Генеральный прокурор Союза Руденко, наш главный обвинитель в Нюрнберге, пишет в Пленум Верховного суда протест. Прокурор пишет про тех самых Гельфмана и Поповича.

Антисоветские анекдоты – дело доказанное. Но вот умысла свергать власть у граждан, явно, не было. А потому дело закрыть, состава преступления нет вовсе!

Казалось бы, прошло десять лет, какая теперь разница. Мы не знаем, отбыли ли рассказчики анекдотов полную десятку или освободились досрочно, но явно значительную часть срока они отсидели и уже на свободе.

Но нет, прокуратуре важно довести дело до конца. Снять с людей вину и судимость за неправильный приговор трибунала.

И это не реабилитация чохом, когда людей «прощают» за преступления. Это именно исправление судебной ошибки, отмена неверного приговора.

Пленум Верховного суда с доводами Руденко согласился. Граждане полностью оправданы. В деле содержатся даже телеграммы обоим об их невиновности. А также сообщение на бланке Верховного суда о возврате их дел в архив КГБ Молдавской республики.

Годы в лагерях не вернуть, справкой о судебной ошибке их не перекрыть. Для отдельного человека, безусловно, такое всё равно трагедия. Но лучше поздно, чем никогда.

В оформлении документов целая горсть нестыковок и ошибок. Нельзя исключать, что все эти документы ловко состряпанная фальшивка. Но можно допустить даже, что дело подлинное.

Не нам, конечно, судить тех людей. Вообще считаю, что за слова наказывать как-то странно. Но если дело, действительно, подлинное – то непростое.

Это не анекдоты, это крайне злая пропаганда против родной страны. Осуждённые или совсем странные или прямые враги. Потому как в сорок седьмом, после лишений Великой Отечественной, так думать и говорить может только враг.

И что ещё важнее. Даже в сорок седьмом суд сомневается – стоит ли так сурово наказывать. Помните – первый приговор транспортная коллегия вообще отменила. А через десять лет Руденко подтвердил, что лагерей эти антисоветские байки не заслуживают.

Можно ли допустить, что кого-то, на самом деле, осудили за анекдот? Что ж, всякое возможно. Но даже в деле Гельфмана и Поповича видим судебную ошибку, а не систему. Это, как говорят в Одессе, две большие разницы.

ГА РФ. Ф. Р-9474. Оп. 1а. Д. 19503. Л. 1-8